тУпик/\тупИк (рассказ)

[V-Raptor]

тУпик/\тупИк

1.

Сегодня, сидя в классе, он окончательно понял, что изменился…

Казалось бы, день начинался как обычно. Мама помогла ему одеться и приготовила завтрак. Его любимый – кашу с шоколадными шариками и банановый сок. Еще за едой он очень удивился – можно было и смотреть телевизор, и есть. Почти одновременно! И при этом не пропускать ни крупицы информации. Шла телепередача про африканскую саванну: с деловым видом расхаживали слоны, лениво рычали сытые львы и суетно скакали обезьяны. Он подумал, что обязательно съездит в Африку и сам во всем убедится. А то вдруг по телевизору врут? Ложка стукнула по дну тарелки, а новые открытия огорошили его.
Во первых, раньше никогда не хотелось уезжать дальше, чем его дом, школа, парк и пара десятков домов, которые крепко держались в памяти. А тут и в Африку тянет, и даже вспомнились обрывки рассказов о России, откуда его мама с папой уехали, когда он только-только родился. Во вторых, и это самое невероятное, никогда раньше он не подозревал телевизор во вранье.
Мама заметила замешательство сына и поинтересовалась: «Ты хорошо спал, милый?» Совершенно неожиданно ему удалось поднять руку и показать ей некое подобие кулака с оттопыренным вверх большим пальцем. Получилось нелепо и не совсем, как надо. Но мама удивилась необычной форме ответа, а потом засмеялась. Он тоже засмеялся, и собственный дрожащий голос показался ему неприятным. Он замолчал.
Потом они сели в машину – в большую темно-зеленую машину – и поехали в школу. В машине его всегда жутко укачивало, и он старался не смотреть в окно. Но сегодня все было иначе. Оказалось, что глазеть на дома, и на деревья, и на людей, и на собак – очень занятно. И нисколько не смущает то, что все быстро проносится мимо. Теперь он успевал переводить взгляд на новый объект для наблюдения; то поближе, то подальше. И голова не кружилась. Конечно, было бы лучше, если бы мама ехала помедленнее. Он хотел попросить ее об этом, но потом вспомнил свое бульканье за завтраком и решил не открывать рта.
По подбородку текло. Холодно и мокро. Он кое-как вытер слюну и постарался сосредоточится сразу на всем, происходящем вокруг. Больше слюна не текла, и это было очень приятно, и радостно, и не мокро.
Обычно поездка в школу казалась ему чем-то сложным и запутанным. Но сегодня – он был готов поклясться! – все повороты были ему знакомы. Если бы мама вдруг забыла маршрут, то для него не составило бы никакого труда подсказать нужную дорогу. Теперь они точно не заблудятся! Ни-ко-гда. Он довольно хохотнул, хотя смешок получился похожим на дурацкий смех Гуффи из мультфильма.
У школы их ждала миссис Паркер с другими ребятами из класса. Мама проводила его к учительнице и прижала лицом к груди. Ему очень нравилась мамина грудь: мягкая и теплая. Ему нравилось, когда она обнимала его и ласково прощалась. Но сегодня что-то смутило его, и он покраснел. Мама прошептала ему на ушко:
– Будь умницей, Дениска. Учись. Днем я тебя заберу, и мы поедем домой. Давай, иди к миссис Паркер.

…так вот, Дэнис сидел в классе и понимал, что что-то этой ночью в нем переменилось. И не так, как бывает, когда вдруг поймешь, что «2+2» означает красное «4», а как-то иначе.
Дэнис внимательно слушал миссис Паркер. Вот уже в который раз она объясняла математику. Она показывала цветные картинки, писала на доске цифры и старалась донести до аудитории механизм сложения.
Эта премудрость постигались аудиторией с большим трудом. Их было шесть человек, и Дэнис чувствовал, что ему постепенно становилось неуютно. Миссис Паркер раз за разом объясняла одно и то же, а класс не понимал или вовсе не слушал. Джобс глядел в окно. Он был самым сильным, и в классе все его боялись. Майкл пытался слушать миссис Паркер, но всегда отвлекался – то на пролетевшую мимо муху, то на почесавшегося Макса, то на собственные руки. Макс уставился в потолок, и его тетрадь спасало лишь то, что мальчик подпер щеку рукой, и слюна стекала по ней, а не капала вниз. Дэнис вдруг подумал, что этими самыми руками Макс будет трогать мяч, когда они на перемене начнут играть. И мяч опять будет липкий. Но лучшему другу это можно и простить. Сьюзи не слушала миссис Паркер. Точнее, не могла. Мама как-то объясняла Дэнису, что Сьюзи не могла нормально слышать: то она слышала слишком тихо и не различала звуков, то, наоборот, слишком громко. И тогда начинала плакать. И вообще, эта Сьюзи всегда плакала.
«У нее алалия», – вдруг вспомнились мамины слова из ее разговора с папой. Какое странное слово. И как это он его запомнил? А вот еще: «функциональная дислалия». Это, кажется, у него самого где-то есть. Мистер Ридли часто произносил эту фразу, когда беседовал с мамой и папой. Но что она означает Дэнис не знал.
Настало время большого перерыва, и миссис Паркер повела их в столовую. Дэнис даже успел поиграть с Максом в мяч. После еды (печенье и теплый чай) их класс присоединился к урокам миссис Пэг, которая вела литературу. Уроки проходили среди второклашек. Когда миссис Паркер привела своих учеников, то мелкотня (так их обзывал Дэнис) начала строить рожи и дразниться. Хотя большинство ребят обычно отворачивались и старались не обращать внимание на вошедших. Дэнис вдруг заметил, какие они большие, ребята из «Класса поддержки», если сравнивать их с учениками второго класса. Миссис Пэг цыкнула, и все умолкли. Начался урок.
Дэнис недолюбливал миссис Пэг. Она была строгой, никогда не заботилась о них, как это делала миссис Паркер, а, главное, говорила очень быстро и совсем ничего не объясняла. Да и рассказывала какие-то неинтересные вещи, нагромождение слов. Обычно на ее уроках Дэнис смотрел в окно или на второклашек.
За окном было дождливо. Капельки резво скатывались по стеклу. Дэнис сумел проследить путь одной из них: от самого верха – и до оконной рамы. Ему понравилось. Он стал случайно выбирать капельку наверху и взглядом провожать ее до самого низа. Это вызывало бурю эмоций, но Дэнис не пришел в шумный восторг, как обычно случалось. Его радость была тихой и в чем-то даже интимной, очень личной.
Вдруг он заметил, что слушает миссис Пэг. Она рассказывала про дядюшку Выдру и дядюшку Рэта, про мистера Тоуда и про красный автомобиль. Дэнис медленно повернул голову и стал смотреть на учительницу. И через какое-то время заливисто засмеялся! Миссис Пэг неодобрительно сверкнула глазами, а кто-то из второклашек зло процедил: «Тýпики!» Дэнис понял, что нельзя громко смеяться на уроке, и умолк. Но внутренняя радость переполняла его! Ему наконец-то было интересно на уроке миссис Пэг, он полностью понимал, о чем она рассказывает, и этот самый рассказ нравился ему ничуть не меньше, чем когда книжку читала мама! Правда, о чем читает мама он раньше тоже не понимал, но ему было приятно звучание ее голоса. Дэнис представил себе, как будет замечательно понимать то, что читает вслух мама, и глаза его заблестели. Ему страстно захотелось поскорее очутиться дома. Но зачем торопиться? История мистера Тоуда тоже интересная. И Дэнис снова начал вслушиваться в урок миссис Пэг. По подбородку потекло что-то холодное и мокрое. Дэнис вытер слюну резким движением и почувствовал раздражение, какое бывало, когда его обижали ребята из школы. Почему его собственная слюна вдруг вызвала такое чувство, он не знал.
«Класс поддержки» сидел на задних рядах. Умственно отсталые ребята с трудом понимали, что они тут делают. Но сидели. Выбора у них не было. Взрослые говорили, что среди нормальных детей они смогут быстрее адаптироваться к обществу.
И только Дэнис внимательно слушал учительницу. Она увлекала его в волшебный мир сказки, который должен быть открыт любому ребенку. А еще он смотрел на второклашек. Такие маленькие. Это смешило его.
Нет, определенно, что-то этой ночью в Дэнисе переменилось.